Алексей Павлов: «Я больше 35 лет не ем мясо, благодаря всего одной фразе»

Алексей Павлов (МС Павлов / MC Pav-Love) – человек, благодаря которому в нашей стране появились рэп, фанк и диско, один из участников легендарной группы «Звуки Му», радиоведущий и ведущий эксперт в области музыки XX века. В интервью Vegetarian он рассказал, какая фраза в одночасье заставила его отказаться от мяса, каково это – работать с Петром Мамоновым и Людмилой Гурченко, стал бы Виктор Цой вегетарианцем и как музыка исцеляет.

– Вы один из первых адептов вегетарианского образа жизни в российском шоу-бизнесе. Расскажите, как и почему вы стали вегетарианцем.

– У меня это произошло одномоментно. Я учился в МИРЭА (Московский институт радиотехники, электроники и автоматики – прим. ред.) и познакомился там с музыкантами, игравшими индийскую музыку. Один из них играл на ситаре, а другой на вине. В то время я увлекался музыкой и прочитал несколько книг о восточной музыке. Мы разговорились. Они спросили меня вдруг: «Ты пьешь»? – «Нет» (Я и так дурной, мне допинги не нужны, я и так себя хорошо чувствую). «Куришь»? – «Нет» (Я пробовал, но быстро пришел к выводу, что гробить здоровье не нужно. Все только начинали, а Павлов уже бросил). «А мясо ешь» – «Ем, а что?» – «Ну как, это же трупятина». Я прозрел от одной этой фразы. Разве нормально человеку есть труп? Я вернулся домой и с тех пор вот уже 35 лет не употребляю в пищу плоть животных.

– Как родители отреагировали на это?

– Родители очень переживали, что «сыну будет не хватать трупных ядов! Как же он будет расти?!» Мама просила всех знакомых врачей объяснить, что я не буду развиваться, а дети мои будут зеленые. Мне все это надоело, я начал изучать литературу, причем это было сложно. Сейчас любую информацию можно найти в интернете, а тогда только дай бог в самиздате. Итак, я обложился советскими кулинарными книгами, и в них всегда говорилось, что «мясо – незаменимый продукт, но…», и после этого «но» было столько всего, что задумываешься: «Да зачем оно вообще надо?» Потом уже я начал общаться с людьми, которые были вегетарианцами много лет, и их детьми, вегетарианцами с рождения, которые живы и не болеют. Все же должны умереть, а они живые!

– Пытались ли вы вдохновить семью и друзей присоединиться к вашему новому мироощущению?

– Конечно. Через некоторое время ты начинаешь ощущать, что лучше высыпаешься, легче встаешь, уходят неприятные запахи, все физиологические процессы осуществляются без помех. Несмотря на то, что я был еще очень молод, и тело не было так сильно зашлаковано, все равно ощущалась сильная разница. Конечно, я начал рассказывать об этом друзьям. А они говорили: «Да ладно, Лех, тебя что-то коротнуло». Через несколько лет один из этих друзей отправился в Крым, и его поезд врезался в стадо коров, которые стояли на путях. Увидев этот многометровый «гуляш», он буквально прозрел. Все мы разные. Кому-то достаточно одной фразы, кому-то нужно что-то увидеть. Как бы то ни было, если это достучалось до сердца, это хорошо. Другой мой друг тоже в итоге стал вегетарианцем, когда у него были какие-то передряги в жизни.

– Получается, что в «Звуки Му» вы пришли, уже будучи вегетарианцем. Как музыкальная индустрия принимает адептов такого образа жизни?

– Среди музыкантов очень много вегетарианцев. Это и Стиви Уандер, и Пол Маккартни, да и вообще все из «Битлз», и Нина Хаген, да и много кто еще. Огромное количество. Считается, что музыканты – более чувственная и творческая аудитория, поэтому они больше интересуются. Но в «Звуках Му» не было больше приверженцев вегетарианства. Единственный, кто на это сподвигся, это наш клавишник Павел Хотин. Он тоже прекратил есть мясо и стал значительно лучше себя чувствовать. Все знали, что я вегетарианец, все меня расспрашивали об этом. Помню, как однажды мы гастролировали, и Витька Цой – он же тоже был и художником, и многосторонним человеком – также расспрашивал меня. Буквально за год до того, как ушел из жизни. Я чувствовал, что вот еще немножко, и он бы тоже стал вегетарианцем, но печальные события опередили это.

– Как другие участники группы относились к вам, не подкалывали?

– Нет, все были уже взрослыми. Иногда прикалывались, но в целом относились с уважением. «Странный человек, ну не ест, что поделать, ну не повезло парню».

– В какой-то момент вы даже вели телепередачу о вегетарианстве, нет?

– Передача называлась «Вкусно, очень вкусно». Она шла 10 минут: первые 5 минут – рассказ про кулинарную культуру, вторые 5 минут – готовка. В моей группе танцевали 5 темнокожих девушек, и я с ними делал программы: я был шеф-поваром, а они все резали и готовили. Еще к нам приходили гости, например, Женя Осин, Задорнов, Петросян. По-моему, ее показывали по четвертому каналу.

– Когда мы рассказываем людям, что мы веганы/вегетарианцы, многие сразу же ужасаются и спрашивают: «А что же ты ешь??». Как вы отвечаете на такие вопросы?

– Можно подумать, будто мы только мясом и питаемся. В средние века была пытка – человека кормили только мясом в течение недели, после чего он загнивал и умирал. Отвечаю, что ем все остальное – овощи, фрукты, каши и так далее.

– А «что, если война»?

– А как же те, кто на Северном полюсе? На самом деле, даже там можно стать вегетарианцем. Когда меняется сознание, меняется и окружение. Если эскимос поймет, что тюленей плохо убивать, то что-нибудь произойдет.

– В какой-то момент Петр Мамонов серьезно увлекся духовными поисками, а вас привлекала духовность?

– В школе мне попалось несколько книг по восточной философии. С тех пор я потихонечку расширял круг литературы, которую изучал. Ее было сложно найти, зачастую книги давали на несколько дней. Я перечитал множество книг про буддизм, конфуцианство, дзен-философию. Когда я уже играл в «Звуках», нашими друзьями была известная new wave группа «Николай Коперник». Как-то мы поехали с ними в Ригу на отдых. В Риге мы стояли у касс, чтобы купить обратные билеты, и денег было прямо копейка в копейку. Вдруг подходит человек, спрашивает: «Вас интересует «Битлз», философия?» и предложил мне книгу, где Джордж Харрисон рассказывает о своем духовном пути. Я сказал ему, что у меня нет денег, вот только на билеты, и он вдруг мне эту книжку дарит. Естественно, я ее «проглотил» за время в пути. Потом я ее передарил и, мне кажется, что она до сих пор где-то «ходит», проповедует.

Потом я заинтересовался Бхагавад Гитой. Я только слышал о том, что она существует, но купить ее было нельзя, она была только в самиздате, конечно, и стоила около 150 рублей (размер месячной зарплаты). Как-то раз мне дали ее почитать на отксерокопированных листах. Местами текст был плохо пропечатан, а еще листы были перепутаны, и дали мне ее всего лишь на неделю. Тогда я понял, что должен во что бы то ни стало прочитать ее за неделю. Поэтому, утром, по дороге в МИРЭА, я заходил к другу домой, он спускался и шел в институт, а я оставался у него дома и читал Бхагавад Гиту. Когда он возвращался, а я уходил обратно к себе домой. Потом я прочитал много-много килограммов другой разной философской литературы, но понял, что самой теплой и живой была Бхагавад Гита. Когда мы были на гастролях в Питере, ко мне подошел человек и поинтересовался, не хочу ли я приобрести Бхагавад Гиту за 25 рублей (а у меня как раз было 25 рублей – тоже крупная сумма денег), я ее купил. Это квинтессенция знаний всего человечества, с которой каждый должен хоть раз соприкоснуться.

– Сложно ли было практиковать вегетарианство и исповедовать восточные философии в то время?

– Нет. Это же естественно. Не есть мясо – естественно. Это все равно, что спрашивать, сложно ли не есть фекалии. Сложности были только с жизнью в обществе. В 80-х, например, за вегетарианство могли посадить по статье о вреде собственному здоровью. Стаса Намина, например, постоянно вызывали в школу, где его дети учились, и промывали ему мозги, рассказывали ему, что его дети (вегетарианцы) умрут и сам он умрет. Но он выдержал это. Он серьезный вегетарианец с 70-х, между прочим.

– Поговорим о творчестве. Как происходил творческий процесс в группе «Звуки Му»?

– У нас всех были разные музыкальные интересы. Петя слушал рок – Rolling Stones, the Beatles. Саша Липницкий – тоже. Они и джаз слушали. Паша слушал джаз-рок, американскую джаз-фанк музыку, а я рос на диcко и фанке. Когда мы все вместе собирались, получалась такая интересная эклектика.

– Удавалось ли вам выступать с какими-то своими кумирами?

– Когда мы выступали в Нью-Йорке в рамках гастрольного тура в поддержку пластинке, которую продюсировал Брайан Ино, один из концертов был в Линкольн Центре. Наш концерт был вместе с группой Residence, это известная психоделическая команда. Нам рассказывали, что, посмотрев наше выступление, они были в шоке. Они думали, что самые крутые там у них, а тут приехали русские и просто «убрали» всех.

– Выступали ли вы на разогреве у каких-то известных команд?

– Мы на разогреве не выступали, но у нас на разогреве во Владивостоке играл «Мумий Тролль», причем за пару дней до концерта Лагутенко забрали в армию, и он не выступал.

– Расскажите о работе с Людмилой Гурченко, пожалуйста.

– Людмила Марковна в детстве училась в одной школе с моей мамой, но познакомились мы немножко неожиданно. У Артемия Троицкого была передача «Кафе Обломов»: он и его гости смотрели и обсуждали клипы, вальяжно расположившись на пуфиках. Мне нужно было с ним как-то раз поговорить, я приехал в Останкино и сидел, ждал, когда он освободится. У него в гостях была Людмила Марковна. Мне так понравилось, как она отвечала и вела себя, что я подошел и предложил ей сделать что-то вместе в стиле фанк. Она неожиданно согласилась. Про нас потом писали много разных газет. В одном из интервью она сказала: «Я сначала согласилась, а потом он повернулся, а у него косичка. И я подумала: «Ой, дура, что же я наделала?!». В итоге мы записали голливудскую песню с фанковой аранжировкой и решили вставить туда реп на стихи Маяковского. Если бы Маяковский сейчас жил, он бы точно стал репером. Причем идея вставить рэп принадлежала Людмиле Марковне. Когда мы впервые показали это на концерте, то произвели фурор. Никто такого не ожидал.

– В какой-то момент вы уехали на какое-то время в Америку. Как это случилось?

– Одно дело попасть в Америку в 40-60-е, когда была колоссальная разница между социалистической и капиталистической жизнью, но во время перестройки это было не так разительно. Но отличалось, конечно. Я очень рад, что именно в то время нам удалось побывать на Западе. Раньше, когда не было ни витрин, ни рекламы, все ощущалось по-другому. Первой страной, куда нас выпустили со «Звуками Му», была Венгрия. Из всех социалистических она была самой капиталистической. И даже побывав там, мы уже видели витрины, аппаратуру, а когда попали в Америку, то там уже вообще крышу сносило. Но не так, чтобы остаться, нет. После нашего второго тура по Америке, я там завис почти на год: жил в Нью-Йорке, работал и писался на студиях. Потом я решил пожить в храме кришнаитов в Бруклине. Когда мы выступали в Детройте, меня заметила местная группа и пригласила выступать с ними в качестве барабанщика. Они разыскали меня в Нью-Йорке, отправили за мной самолет, и я прилетел в Детройт, выступал там с ними. Детройт – такой город, где можно снимать фильмы про войну без декораций. В Детройте два важных момента – это родина Фордов и база звукозаписывающей компании Motan, где пишутся все звезды фанка, соула. Там живут Арета Франклин, Стиви Уандер, Джордж Клинтон. Я окунулся в эту атмосферу, пропитался ею, и, вернувшись на родину, понял, что надо делать это здесь.

– В итоге вы стали тем, кто первым привез рэп и фанк в Россию.

– Мы начали писать рэп тогда, когда никто этого слова даже не слышал. Мы встречались с друзьями – Гариком Сукачевым, Сашей Скляром – и они спрашивали, что такое «рэп». Приходилось на губах объяснять, битбоксить. Потом уже начала появляться первая информация о репе в СМИ, что рэп – «это музыка черных кварталов» и прочая не совсем корректная информация. Приходилось культурологически просвещать, чем и занимаемся на протяжении 30 последних лет.

– Вы зоветесь «МД & C Pavlove». Что это означает?

– Я был первым MC в СССР и России. Это был 90-й год, заканчивалась перестройка. У меня была модная маечка с надписью «М.С.Горбачев» (Михаил Сергеевич – прим. ред.). Один американский продюсер смотрит на нее и не может прочитать. Говорит «MC…?», а я ему в ответ: «Да, да, Горбачев – самый главный наш MC, такой фристайл выдает». Вообще, МС – это «master of ceremony», «мастер церемоний», а МД – «министр дел». Тогда недостаточно было МС, потому что нужно было еще заниматься просветительной работой, нести знания. Вот мы и добавили «МД».

– В Америке вас вообще зовут «крестным отцом русского рэпа».

– Да, даже сайт есть «Godfather of Russian Rap». Одно независимое американское радио неделю ездило за мной и снимало мою жизнь – концерты, дом, все, где я был и что делал. Сделали большой материал и сайт.

– Как относитесь к тому, во что превратился рэп и что мы видим и слышим сегодня?

– Это происходит с любой музыкой. Все новые стили сначала являются чем-то революционным, потом происходит пик, потом затухают. Если посмотреть на историю музыки XX века, то так со всеми стилями. Раз в год я читаю лекцию в RMA «Стили и направления в современной музыке». Например, в начале прошлого века джаз был просто популярной музыкой, а не сложным филармоническим искусством, в которое он превратился в конце века. Все стили существовали в среднем по 10 лет. Если говорить о том, что происходит с рэпом, то он перестал быть чем-то новаторским, а стал мульимиллиардным бизнесом. Как и диско.

Но всегда можно придумать что-то новое, и я думаю, что что-то будет появляться. Одним из новаторских проявлений рэпа, кстати, было то, что он давал новое рождение старым хитам.

– Чем вы занимаетесь сейчас?

Сейчас я продолжаю продвигать музыку, которая нигде и ничем не представлена – фанк и диско. Выступаю и веду радиопередачи об этой музыке. В 90-х я был первым, кто вел единственную программу про фанк в стране. В этом году программе «Funky Time» исполнилось 22 года.

– Где сейчас можно услышать вашу программу?

– Изначально она была на радио Rocks, потом «Монте-Карло», а теперь уже много лет она идет на «Серебряном Дожде» каждую субботу с 10 до 11 утра. Но в этом году она несколько видоизменилась и теперь называется «Доктор Диско». Диско – это тот же фанк, но конца 80-х, просто у него более прямой ритм. И, кстати, диско родилось благодаря создателям фанка. Моя программа – это терапевтический сеанс, в ходе которого улучшаются показатели давления, температуры, сахара в крови и анализов. Многие слушатели так и пишут, что специально просыпаются ради этой передачи, чтобы зарядиться энергией. Кстати, музыкой со мной делятся друзья из Америки, которые крутят винил уже больше 40 лет!

Наталья Федотова