Почему компании Силиконовой долины успешнее российских?

Зарина Гафитулина знает секрет успеха Силиконовой долины. Того самого места, где зародились Google,Facebook, Apple и другие самые успешные бизнесы мира последних десятилетий.

Чтобы понять, почему на западному берегу Штатов скопилось столько талантов, Гафитулиной пришлось оставить должность консультанта в московском офисе Deloitte и вместе с детьми перебраться вслед за мужем сначала из Москвы в Нью-Йорк, а потом и в Калифорнию.

Пока супруг строит карьеру в Apple, Гафитулина на пару с братом Тимуром изучают стартапы Силиконовой долины и менталитет местных предпринимателей. Полученными знаниями семейный дуэт делится с российской публикой на собственных тренингах.

Скопировать подчистую методы работы команд Силиконовой долины вряд ли получится. О причинах вы поймете из текста ниже. Если кратко ― воспроизвести в наших широтах климат Калифорнии и американский дух проблематично. Да и связка «государство-бизнес» в России устроена иначе, чем в Штатах.

Однако российский бизнес действительно может конкурировать с командами Силиконовой долины. Примеры Ecwid и Evernote это доказывают.

Главный посыл этого текста прост. Работайте и еще раз работайте. Если у вас есть задумка, встаньте и беритесь за дело. Проверьте, что идея важна. Поверьте в нее сами. А дальше, если уверены, начинайте делать. Несмотря ни на что. Кто бы что ни говорил, кто бы ни отказывался. Это и есть одно из основных правил Силиконовой долины ― «ПСЖ» (Подними Свою Ж*пу). Жестко, зато правда.

Итак, в чем особенность Силиконовой долины, где предпринимательство и создание миллиардных бизнесов ― это не чудо, а ремесло? Текст объемный. Ориентируетесь на подзаголовки.

Новый подход к стартапам в Силиконовой долине

Если сегодня окажетесь в Силиконовой долине, местный подход к запуску бизнеса может вас немного удивить. Успешный бизнес в долине начинается не с бизнес-плана, а с конкретной работы. Предприниматели что-то делают, смотрят на реакцию рынка и только потом решают, какой именно продукт будут производить. Инвесторы дают деньги только тем, кто уже что-то делает.

Стартап, в котором сейчас работает Зарина Гафитулина (детали проекта не раскрываются до официального запуска), развивается именно по такой схеме. Взялись за одну идею, но рынок ответил молчанием. Зато побочное решение изначальной задумки продавалось вполне успешно. И тогда основным продуктом стала не изначальная большая идея, а сопутствующая, которая вертелась вокруг главной.

― Важно быть подвижным и готовым отказаться от идеи, ― говорит Гафитулина. ― По-настоящему новых идей мало. Они появляются разве что в университетских лабораториях. Все другие идеи требует игры с рынком. Предлагайте рынку свое решение и смотрите на реакцию. И так несколько раз. На этом перетекании реакции, предложения и спроса выстраивается абсолютно новый продукт. Тот же Facebook меняется под влиянием рынка. На одной только идее и хорошей команде далеко не уедешь. Нужны связи, инвестиции. И главное ― надо делать.

Пара слов о том, почему все попытки скопировать Силиконовую долину терпят крах. Гафитулина видит четыре главные черты, которые делают Калифорнию неповторимой с точки зрения предпринимательства.

Первое ― технологии. Новые разработки появляются не в стартапах, а в университетских лабораториях. Американская система финансирования науки сильно отличается от российской. В России бюджет распределяется равномерно: деньги есть у всех, но никому не хватает. В Силиконовой долине, если получаете деньги, то достаточно. Если через полгода подтверждаете эффективность расходов и показываете конкретные результаты, то получаете новую порцию денег.

― В Штатах деньги тоже пропадают, но реже, ― рассказывает Гафитулина. ― Общалась с местным бизнес-ангелом. Он дал стартапу деньги и решил выяснить, на что они пошли. Выяснять пошел непосредственно к разработчикам, а не к тем, кто «продает» стартап инвестору. А лаборанты говорят, что нужного оборудования нет. «Как нет, мы же деньги давали?», ― удивился инвестор и пошел выяснять к руководителям стартапа, куда деньги дели. В долине строже следят за деньгами, потому что каждый цент принадлежит конкретному человеку.

Почему в Силиконовой долине столько успешных бизнесов? 



Зарина Гафитулина рассказывает в Дискуссионном клубе E-xecutive.ru во время визита в Россию.

Второе ― лицензирование. Разработчики из лабораторий, как правило, не занимаются коммерческим внедрением, они лишь лицензируют технологии, а дальше приходят люди из бизнеса и превращают идеи в продукт. Иногда ученые сами берутся за бизнес, иногда уходят в существующие стартапы. Между бизнесом и университетами в Штатах тесная связь. Компании непосредственно финансируют научные проекты, соответственно, определяют стандарты обучения в университете.

Третье ― предпринимательский дух. Американцев с детства учат правильно воспринимать критику, генерировать идеи и продавать их. О менталитете подробнее чуть ниже.

Четвертое ― понимание законов финансирования. Люди с деньгами понимают, как надо инвестировать. А люди с идеями умеют продавать свои задумки. Причем обе стороны понимают, что идея должна реализоваться. Пусть в виде макета, рисунка, чего угодно, но разговоры должны материализоваться.

Пятое – в Калифорнии хочется остаться навсегда.

Американцев отличает особое отношение к труду. Если вы работаете, чем-то занимаетесь, то вас за это уважают. Конечно, есть те, кто сидит на пособиях, но эта отдельная категория, встречающаяся во всех странах.

― Официантки в России напоминают принцесс, которые случайно оказались на работе в ресторане, ― приводит пример Гафитулина. ― В Штатах это просто способ зарабатывать деньги. Или, скажем, человек чинит дома. В России скажут, что эта работа не требует интеллекта. А в Штатах воспринимают это так: «О, он работает. У него свой бизнес!». Американцы очень трудолюбивы. В России много идей и мозгов. Но еще надо уметь сделать «ПСЖ» ― поднять свою ж*пу. Но мало поднять, надо еще пойти и сделать. И копать, копать, копать.

Калифорнийцы трудолюбивы и при этом расслаблены. Если в Москве или Нью-Йорке, по словам Гафитулиной, есть свой особый ритм, который заставляет бежать и добиваться, то в Силиконовой долине ей приходится учиться расслабляться.

― В работе калифорнийцы соблюдают жесткие сроки, в рабочее время они очень продуктивны, ― поясняет Гафитулина, ― а в обычной жизни очень расслаблены. Когда только приехала, говорила друзьям: «Мне надо срочно найти работу, делать статус!». Мне отвечали: «Зарина, ты решаешь не ту проблему. Тебе нужно учиться расслабляться». Например, собираемся на день рождения к 14-00. Время 14-05, а мы моем машину. Ехать час. Мне говорят: «Не волнуйся, все равно все только через два часа приедут».

Американцы не ругают друг друга за ошибки. Для них ошибка ― это повод понять, что и почему не получилось, чтобы в следующий раз получилось. Как известно, 90% стартапов проваливается. Поэтому для инвесторов важно не столько найти хорошую идею, сколько быстро распознать плохую и перестать вливать туда деньги.

― Раз в год, если не ошибаюсь, инвесторы Силиконовой долины обсуждают провальные проекты, ― рассказывает Гафитулина. ― Разбирают кейсы: почему проект провалился, что было сделано неправильно. Когда человек в следующий раз будет инвестировать в компанию или создавать новый стартап, у него будет опыт своих и чужых ошибок. Ошибки ― это хорошо.

Или пример из лингвистики. В русском языке слово «проблема» несет негативный характер. Американцы понимают слово «проблема» (problem) иначе. Для них это задача, которую следует решить. «Задача» звучит не так страшно, как «проблема».

Почему одни команды оказываются успешнее других? Какие команды побеждают?

Первое ― чаще всего это команды, которые решают свою проблему, говорит Гафитулина. В чем преимущество? Во-первых, ты сам себе заказчик, поэтому четко понимаешь, что делаешь. Во-вторых, есть у тебя финансирование или нет, ты продолжаешь решать задачу. Если итог твоей работы пригодится кому-то еще, это отличная новость.

Отчасти поэтому многие продукты изначально создаются бесплатными. Хотя бесплатные продукты ― это отдельная тема. Если ваш сервис не нужен никому бесплатно, то и за деньги его точно никто не купит, замечает Гафитулина. В то же время некоторые предприниматели принципиально занимаются проектами, которые рассчитаны на улучшение жизни, а не на прибыль.

Второе ― это команды, которые обладают опытом и связями. Логично, что у опытной команды больше шансов сделать успешный продукт. Связи помогают получить финансирование и клиентов. Важен ли опыт работы в больших бизнесах?

― Один из основателей стартапа, где я сейчас, у него как раз сильный корпоративный опыт, ― говорит Гафитулина. ― Для нас это хорошо, потому что он знает многих инвесторов и клиентов. С другой стороны, я сейчас перестраиваюсь после работы в крупной западной компании. Большие корпорации вырабатывают комплекс отличника. Там строгая аджента. В стартапах проще. Затык по работе? Встретились, накреативили, разошлись, пошли работать.

Третье ― это команды, которые работают. Они добиваются успеха хотя бы потому, что встали и взялись за дело.

Приезжать в Силиконовую долину следует только в том случае, если есть желание много работать. Или уже есть много денег и просто хочется спокойной жизни у океана. Если такого желания нет (или денег для выхода на пенсию еще не хватает), то переезд вряд ли улучшит вашу жизнь.

Силиконовая долина не обращает внимания на слова. Вы можете написать в резюме что угодно, но пока не докажете, что способны решить конкретную проблему, вам никто не поверит. Не важно, в какой компании вы работали прежде. Важно, что вы сейчас умеете делать. Американский стандарт резюме предполагает рассказ не о том, что вы делали, а то, чего достигли. Так что первым делом после переезда в Калифорнию Гафитулина переписала свое московское резюме.

Поиск работы в долине условно разбит на два этапа. Первый ― вы продаете себя работодателю за большие деньги. Второй ― доказываете, что стоите этих денег. Если не докажете, с вами долго церемониться не будут и быстро укажут на дверь, говорит Гафитулина.

Поиски своего места под солнцем в долине лучше начать еще на родине. Приехать и сразу найти хорошую работу ― получается крайне редко. Наиболее логичный вариант, по словам Гафитулиной, найти в Долине хотя бы какую-то работу, получить американский опыт, понять, как все работает, а потом продавать полученный опыт.

Если вы программист или инженер, то визовый вопрос обычно решается двумя способами.

Первый ― виза L2, когда, например, Google перевозит сотрудника в Силиконовую долину из московского офиса.

Второй ― виза H-1B (члены семьи получают визу H4 без права получать деньги за работу). Это так называемые бодишопы (body shop), когда компании привозят специалистов в долину, а дальше продает их как консультантов в местные команды. Муж Гафитулиной попал в Apple по второму сценарию, сменив трех работодателей. Работа ему понравилась, поэтому он задержался в Калифорнии.

Другой действенный вариант ― найти работу через университетскую лабораторию после учебы в Штатах.

― Девушки, конечно, могут приехать в надежде найти богатого предпринимателя, ― со смехом замечает Гафитулина. ― Но «золушкина мечта» и у американок развита. А тут еще и азиаток много. Русские девушки самые красивые, но конкуренция большая.

Американцы любят деньги. Даже сильнее, чем русские, говорит Гафитулина. Вопрос «Сколько платите?» в долине один из самых важных. И все же зарплаты остаются в пределах разумного. Почему?

Калифорнийские компании всегда могут поручить разработки специалистам в оффшорах или «контрактерам», которых специализированные компании завозят в Штаты по рабочей визе L2 из Индии, Китая и других развивающихся уголков мира. Понятно, что собственные инженеры важнее, потому что несут ответственность за продукт, но услугами «контрактеров» не гнушаются пользоваться даже Google и Apple.

― Конкуренция за хороших инженеров здесь действительно очень высокая, ― говорит Гафитулина, ― Компании удерживают сотрудников зарплатами, собственными брендами, интересными задачами, а дальше каждый накручивает, на что горазд. Бесплатная еда, доплаты за отпуска, скидки.

Часто высококлассные профессионалы развивают стартапы в долине практически бесплатно, хотя могут зарабатывать в разы больше в уже сложившихся бизнесах. Не каждый может позволить себе работать за идею, но если ваша вера в проект все же оправдается, то вас ждет щедрое вознаграждение акциями, бонусами и прочими финансовыми выгодами успешного стартапа.

Текучка кадров в долине только приветствуется, потому что помогает распространять знания. Чем большей компаний и индустрий вы сменили, тем больше у вас знаний. Возможно, ваши познания не слишком глубоки в одной конкретной индустрии, зато вы привносите в бизнес идеи из других областей. Ваш профессионализм ― другое дело. Свою профессию вы должны знать предельно глубоко.

На улицах Силиконовой долины люди не попрошайничают, а ищут сотрудников. Techcrunch

― При этом переходы из Apple в Google и наоборот крайне редки, ― замечает Гафитулина. ― Это лично мое наблюдение, статистики такой нет. Корпоративные культуры в этих компаниях отличаются кардинально. Доходит до того, что смотришь на человека и говоришь: «О, ты из Apple!». А он тебе: «А ты из Google!». То есть определенные типажи людей.

Внешний облик Силиконовой долины в ближайшие годы может заметно измениться. Гафитулина говорит о двух причинах.

Первая ― «гаражные команды» (Facebook, Apple, Google) выросли в крупные корпорации и сегодня занимаются не столько разработками, сколько поглощениями. Мелкие команды с трудом могут конкурировать с гигантами: проще не расти, а «продаться».

Вторая ― университетские профессора переезжают с западного на восточное побережье Штатов. Ближе к Новой Англии. Причем в Штатах лаборатории принадлежат профессорам, а значит вслед за мозгами перетекают и разработки, и государственные инвестиции (только государство может позволить себе вкладывать деньги в начальные разработки. Например, NASA). Говорить о тренде пока рано, и все же восточный берег все чаще перекупает научных сотрудников у Stanford.

― Крупные компании Силиконовой долины взвинтили цены на недвижимость, ― объясняет Гафитулина. ― Какой смысл оставаться в Силиконовой долине и покупать здесь маленький дом, условно, за $1 млн, если можно переехать на восток, купить там большой дом за $500 тыс. и работать в таких же комфортных условиях? Минус один ― в Новой Англии холоднее. Если отток профессоров продолжится, Стэнфорд станет чувствовать себя еще менее уверенно.

Не только профессора уезжают из Силиконовой долины, но и предприниматели. Профессор Harvard и Duke Вивек Вадхва в одной из своих статей под названием «Почему следующий Стив Джобс будет азиатом» замечает, что индийцы и китайцы все чаще после учебы в Штатах уезжают домой, чтобы строить бизнес на родине.

Силиконовая долина вряд ли переедет в Азию, считает Гафитулина, скорее перенесутся отдельные бизнесы. На развивающихся рынках больше возможностей, к тому же там проще продать идеи, которые в долине считаются «старыми». Гафитулина не видит в оттоке людей из долины ничего плохого. Так было всегда. Одни уезжают, другие приезжают.

― Некоторые просто не приживаются в долине, ― говорит Гафитулина. ― Здесь менталитет своеобразный, научный. В Москве тоже не все экспаты приживаются, какие бы большие деньги им не платили. Многие мои знакомые англичане и американцы уехали из Москвы. Важно, чтобы человек не просто создал бизнес в долине, но и жил здесь. В долине живут и инвесторы, и предприниматели. Логично, что регион развивается. А в России все в основном зарабатывают денег и уезжают. Ты не можешь управлять бизнесом, если ты не рядом с ним. Если инвесторы силиконовой долины находят интересные проекты в Европе или на восточном берегу, они перевозят команды ближе к себе, потому что хотят видеть, что происходит в стартапах. Люди должны жить там, где что-то делают.

Уедет семья Зарины Гафитулиной из Силиконовой долины или все же останется? Ответ зависит от детей. Если дети продолжат учиться в Штатах, то семья, естественно, остается. Дальше возможны варианты. Либо они вернутся в Россию с богатым американским опытом, либо окончательно осядут в Штатах.

― Порой думаю, что для карьеры логичнее вернуться в Россию, ― рассуждает Гафитулина. ― В России развивающийся рынок, там карьеру делать проще. В Штатах все устаканилось и развивается по линейке. Понятно, что чем выше ты поднялся в Штатах, тем выше можешь перепрыгнуть в Россию. А вот перепрыгнуть из России в Штаты на ту же должность удается немногим. С другой стороны, в России деньги, знакомый менталитет и законы рынка. К тому же можно взять идею, которая уже внедрена в Штатах, и перенести ее в Россию. Главное ― быть профессионалом. Если ты профессионал в своем деле, то не важно, где ты и какой национальности.

Источник: http://www.e-xecutive.ru