Аль Пачино: «Я всегда был самодостаточен»

Великий актер рассказал RS о соревновании с Робертом Де Ниро, комплексах неженатых мужчин и дочери-софтболистке

Съемки какого фильма с вашим участием запомнились вам больше всего?

Скорее всего, «Лицо со шрамом». Помню, я со стаканчиком кофе вышел на берег океана полюбоваться приливом и обнаружил, что вся съемочная группа - а это больше ста человек - уставилась в сторону горизонта. Я не мог понять, что происходит: может, кита выбросило на мелководье? Оказалось, что режиссер фильма, Брайан Де Пальма, стоит у кромки воды и тоже любуется стихией, а все его ждут. Я запомнил эту сцену, потому что долгое время считал Де Пальму идеальным режиссером.

После съемок в «Тринадцати друзьях Оушена» вы точно так же говорили о Стивене Содерберге.

(Смеется.) Я - увлекающаяся натура и склонен восхищаться каждым режиссером, у которого только что закончил сниматься. Работать с Содербергом было очень интересно, к тому же мы снимали все в Калифорнии, и я мог общаться с моими детьми.

 Говорят, ваша старшая дочь серьезно занимается бейсболом. Довольно странное увлечение для девушки.

Она играет не в бейсбол, а в софтбол - это облегченная версия бейсбола. Я тоже удивлялся такому выбору, но Джулия мне сказала: «Папа, не переживай. Мы играем мягким мячом. Если он попадет в меня, не останется даже синяка».

На ваш взгляд, насколько слава знаменитых родителей портит их детей?

Мои младшие дети еще слишком малы, чтобы понимать, кто их отец. А что касается старшей, то я как-то спросил ее, собирается ли она в будущем менять фамилию. Джулия ответила, что с фамилией Пачино ей живется вполне комфортно. Но я, кстати, помню, что когда ей было лет шесть и мы заходили в ресторан перекусить, она пряталась под стол, когда меня узнавали и просили автограф.


Во многих довольно сложных трюковых сценах вы снимались без дублеров. Вы не доверяли каскадерам или хотели проверить собственные силы?

Я долго готовился к каждому боевику, за несколько дней до начала съемок ездил в специальную клинику, где меня долго массировали, растягивали мышцы на специальных столах, мазали какими-то кремами. В общем, делали из меня ходячую мумию. Увы, сейчас я не рискну сделать многое из того, что с легкостью удавалось лет пятнадцать назад. Я понял, что начинаю сдавать, когда в фильме «Схватка» погнался за Бобби Де Ниро и здорово растянул сухожилие. (Смеется.)

Такое впечатление, что с начала восьмидесятых вы соревнуетесь с Де Ниро в категории «кто сыграет более брутального персонажа». Кто побеждает?

Мы идем на равных. (Смеется.) Думаю, что даже новый фильм «Право на убийство», в котором мы оба играем, не повлияет на исход поединка.

В Голливуде говорят, что вы презираете комедийных актеров.

Я презираю не комиков, а тех, кто не может выйти из комедийного амплуа. Во-первых, в каждую роль я всегда добавляю немножко самоиронии. Это просто необходимо. Во-вторых, я снимался в комедиях. К примеру, в «Дике Трейси». Правда, меня там вряд ли кто вспомнит: меня даже нет в титрах. Наверное, ребята обиделись, что я запросил слишком много денег, - четыре с лишним миллиона. Вообще, мне по душе европейские комедии, а не американские. Возможно, все дело в том, что я скорее европеец, чем американец, несмотря на то, что появился на свет в Нью-Йорке.

Расскажите о вашем детстве.

Воспоминания довольно безрадостные: конец Второй мировой, Бронкс, толпы безработных. Очень хорошо помню демобилизованного по ранению солдата, который работал в бакалейной лавке по соседству. Он был одноногий, и я всегда хотел посмотреть, как протез крепится к телу. Солдат прогонял меня из магазина, но я не отставал от него, и тогда он начал хитрить: каждый раз, когда я появлялся, рассказывал какую-нибудь увлекательную историю, а потом угощал леденцами. Я и забывал, зачем пришел.

Почему вы ни разу не женились?

У неженатых мужчин с возрастом появляется слишком много комплексов, а я настолько стар, что даже узы брака не смогут мне помочь избавиться от них. Когда я был моложе, то не чувствовал необходимости в браке, но при этом дважды в моей жизни были моменты, когда я был готов сделать предложение. Не случилось. Впрочем, я всегда был самодостаточен, я - фаталист.

Как, на ваш взгляд, будут вспоминать Аль Пачино в будущем?

Вы имеете в виду, что напишут в моем некрологе? (Смеется.) Я хотел бы остаться в памяти людей как первый мужчина, доживший до 250‑го дня рождения. Пусть все думают, что я - счастливчик, которому в жизни всегда удавалось сделать то, что хотелось.

Источник: Rolling Stone